Пермь , кино , Секретные материалы, кино пермь
Возвращение «Секретных материалов»
После 13-летнего перерыва культовый сериал возвращается в эфир. THR решил исследовать феномен проекта, приковавшего зрителей к экранам на девять лет.
С кем только не сравнивали агентов ФБР Фокса Малдера и Дану Скалли, специалистов по неопознанному и неизведанному! С Платоном и Аристотелем, Холмсом и Ватсоном и даже Винни-Пухом и Пятачком. Все сравнения справедливы: сериал «Секретные материалы» стал для 90-х и философией, и сказкой, и предвестником будущей паранойи. Эпизоды для него писали Стивен Кинг и Уильям Гибсон. Монстров, маньяков и провидцев играли Брэд Дуриф, тогда еще никому не известный Джованни Рибизи и поразительный Питер Бойл, а ядовитую татуировку на руке безумца озвучивала сама Джоди Фостер. Это один из главных сериалов ХХ века, не зря получивший более 200 номинаций на всевозможные премии, включая пять «Золотых глобусов» и пятнадцать «Эмми».
Крис Картер создал энциклопедию городских легенд, современных верований и суеверий. «Х-файлы» — это Библия поп-культуры в девяти сезонах (не считая пары плохих фильмов от тех же авторов, а также несколько компьютерных игр, комиксов, пародий и бесчисленных фанфиков). В 10-м сезоне 50-летние Скалли и Малдер будут искать истину так же рьяно, как и 20 лет назад. Тогда не нашли…
Сегодня сериал кажется старомодным — так же, как гигантские сотовые телефоны агентов или лох-несское чудовище, с тоской глядящее на нелюбопытных туристов. Там много разговоров, не вовремя шевельнувшихся в кадре трупов и монстров в расфокусе. Напряжение достигалось не за счет спецэффектов, а правильным сочетанием света и теней, затемнений и резкости, истины и лжи.
Сериал убеждал: все, что вы знаете, может быть использовано против вас. Все, чего вы боитесь, может напугать вас еще больше. «Секретные материалы» — одновременно постнуар о теории глобального заговора и сага о последних романтиках в эпоху последней невинности.
Сколько сезонов зрители ждали, что Малдер и Скалли наконец поцелуются? Просто поцелуются, как школьники! Но нет, агентам было некогда, они расследовали нераскрытые преступления, вскрывали полуразложившиеся трупы, звонили друг другу по этим своим огромным сотовым.
Ещё статьи о кино и сериалах
«Малдер, это я». — «Ты где, Скалли?» — вот и вся любовь. Чувство, как истина, всегда было «где-то рядом».
Их поливал дождь из жаб, с ними пел монстр Франкенштейна, их крутил водоворот из поп-культурных клише и исторических символов — от салемских ведьм и путешествий во времени до Уотергейтского скандала и истории о «парне, который создал Интернет». Конечно, то и дело на огонек заглядывали из глубин космоса маленькие — нет, не зеленые, а серые человечки, а правительство с невероятной изобретательностью скрывало правду и подчищало следы.
Для Дэвида Духовны и Джиллиан Андерсон роли Малдера и Скалли стали главными в карьере. Духовны пытался переквалифицироваться в секс-машину в сериале «Блудливая Калифорния», Андерсон работала психотерапевтом Ганнибала Лектера в «Ганнибале». Но зрители всегда воспринимали их как заблудившихся Малдера и Скалли. Мол, перебесятся и вернутся обратно. Так оно и вышло.
Мистик и скептик. Герои предлагают два противоположных подхода к работе. Малдер, психолог по образованию, верит в сверхъестественное, ищет истину в паранормальном, Скалли же, медик, верит только доводам разума, ее принцип — научный подход.
Но чем дольше герои работают вместе, тем чаще меняются местами/убеждениями, и вот уже Скалли верит в говорящих кукол, а Малдер считает, что во многих проблемах виноваты обычные вирусы. Но оба понимают, в каком отделе работают. «Знаете, что такое секретные материалы?» — спрашивает у Малдера один из ушедших на пенсию агентов. Нераскрытые дела?» — «Нет, это дела, которые лучше не раскрывать».
Потому что истина опасна. Крис Картер всегда говорил, что он дитя эры Уотергейта и поэтому не доверяет властям и подвергает сомнению их действия. «В любой войне, — проговаривается одним из мимолетных персонажей, — есть своя правда, которая должна быть тщательно скрыта от народа во имя общего блага».
Все второстепенные действующие лица тоже участвуют в этой войне — и временные напарники Малдера и Скалли, и суровый Курильщик, отвечавший чуть ли не за все крупные заговоры ХХ века, и Одинокие Стрелки — хакеры-фрики, неуклюже помогающие агентам в их расследованиях. Сериал утверждает, что эта война никогда не заканчивается, а истина вечно «где-то рядом».
«Секретные материалы» вышли из теории заговоров и из сериалов о сверхъестественном и отвратительном: «Сумеречная зона», «Альфред Хичкок представляет», «Колчак: Ночной охотник». Инопланетяне в «Х-файлах» выглядят человечнее земных политиков, хотя точно так же похищают людей и ставят на них свои опыты. И так же хотят захватить мир. Не зря в одном из флешбэков Малдера мы видим, что инопланетяне похищают сестру именно в тот момент, когда по телевизору идут новости об Уотергейте. С тех пор Малдер ищет правду — о пришельцах, о политиках, о том, что такое судьба и можно ли ее изменить.
Ещё статьи о кино и сериалах
«Секретные материалы» уловили дух 90-х — времени, когда поиски истины были важнее, чем действие. Главное для агентов — понять, что происходит. Не раскрыть преступление, не распутать правительственный заговор и не доказать, что инопланетяне существуют, а просто понять. Они хотят верить, что мир устроен логично, и пытаются постичь эту логику.
Сериал ушел из эфира вовремя. После теракта 2001 года время поисков истины закончилось, страх и паранойя вырвались в реальный мир и оказались гораздо мощнее и невыносимее, чем на экране. «Секретные материалы» стали выглядеть одновременно слишком наивными и слишком похожими на правду.
Крис Картер девять лет рассказывал провидческую сказку о спящем мире, который не подозревает, что его ждет, о злодеях и воинах, которые пытаются найти истину и побороть чудовищ. Режиссер исследовал самую захватывающую территорию человеческой души: ту бездну, в которой рождаются желания, и главное желание — верить. «Я хочу верить» — один из девизов сериала. И в той же бездне, с тем же девизом и в то же время рождаются страх и паранойя.
Вот на этой территории, между «я хочу верить» и «не верь никому» — между надеждой и страхом, — где-то в сумеречной зоне находится истина… Только все никак не находится и не находится.
Статья предоставлена сайтом "thr.ru"